Я – безвольное существо.

Уже слишком поздно.

Мне не нужно больше пить.

Он будет злой как собака.

Он будет просто вне себя.

- Налейте мне еще. А, уже?

Это последняя.

- Кто меня проводит домой?

- Какое домой, сдурела что ли?

И правда.

Ничего страшного, я и так уже опоздала. Какая разница?

Ого, они что-то передают по кругу.

- Что это?

- Будто не знаешь.

И правда.

Чья это рука?

А он ничего.

- Который час?

- Не знаю.

- Мне нужно домой.

- Да ладно тебе. Еще же рано.

- Вот я и спрашиваю, который час?

- Полвторого. Посмотри сама, у меня стрелки в глазах расплываются.

- Твою мать.

Где моя сумка? Я вообще с ней пришла?

Он меня убьет.

Мне опять придется все это выслушивать.

Когда же это уже закончится?

Я же не маленькая.

ТВОЮ МАТЬ. Мне конец.

***

Порог будто жжет мне подошвы. И так каждый раз. Хорошо, что я уже немного протрезвела. Может быть, он сжалится. Может быть он вообще уже спит? Свет не горит. Надо тихо открыть дверь… Один щелчок, второй. Он не услышит.

Вхожу в прихожую.

Тишина.

Ничего не слышу.

В груди что-то болезненно обрывается, потому что я вижу фигуру напротив окна.

Стою и смотрю на него. Он наверняка сейчас ковыряет руки ножом. Мне кажется, что я слышу запах его горячей крови, но, наверное, это все галлюцинации.

Он даже не включит свет, чтобы взглянуть на меня. Ему противно это делать. Мне тоже противно смотреть на себя в зеркало.

Он медленно, но уверенно встает и уходит в направлении своей комнаты. Его силуэт выглядит еще более устрашающим, чем фигура при свете.

- Анжей…

Останавливается.

- Что?

Он знает, как надавить на меня. Я не могу ненавидеть его, когда нахожусь рядом. Слезы катятся по моим щекам, и, кажется, это уже не галлюцинации.

- Ты снова резал руки?

Он буквально подлетает по мне и хватает за воротник рубашки.

- За что ты так со мной?

- Анжей, я уже взрослая…

- За что ты так со мной, а? Какая ты взрослая, посмотри на себя? Ты даже не можешь сдержать свое обещание. От тебя несет, как от бездомной. Я должен о тебе заботиться. Я обещал. Из нас двоих только я умею держать слово.

Вот только у него ничего не выходит. Он убирает руку и на моей рубашке остается кровяное пятно.

- Господи, ты что, совсем рехнулся? Покажи. Дай сюда руку. Дай, я сказала. Свет включи.

Внутренние стороны ладоней изрезаны как колбаса. Он давно уже этого не делал. Это мешает ему тренироваться и работать.

- Позаботилась бы ты лучше о себе. Не трогай меня. Иди в душ и спать. Когда-нибудь я сдохну, пока буду ждать тебя.

Он разворачивается и уходит к себе в комнату. Я жду, что он хлопнет дверью, но он этого не делает. В нем совсем нет гордости. Готов плестись за мной, как собака, даже если будет на грани смерти. Я скидываю ботинки и ухожу к себе. Голова начала болеть, и я давлю на лоб пальцами, сидя на своей кровати. Через пять минут слышу, как в ванной льется вода. Он не решился ложиться спать с такими руками. Всегда был чистюлей. Скорее, боится, что кровать измажет, чем что истечет кровью.

Я знаю, что нужно пойти к нему. Но мне страшно. Каждый раз страшно. Смотреть ему в глаза и находиться рядом после того, как я его так мучаю. Но все-таки встаю и иду в ванную. Он не закрыл дверь. Наверное, чтобы не измазать кровью дверную ручку. Сидит в одних штанах на краю ванной и моет руки.

- Давай я тебе помогу.

Я не дождусь от него ответа. Достаю из шкафчика марлю и протираю раны, чтобы убрать воду. Кровь все еще сочится, мне больно на это смотреть, но я должна помочь. Беру антисептик и лью на марлю.

- Будет больно, не дергайся.

- Я знаю, - бурчит Анжей в ответ.

Он не подает ни звука. Он привык к боли, и от этой мысли мне еще хуже. Я перевязываю его руки и сажусь рядом. Я знаю, что Анжей весит в два раза больше меня. Краем глаза я смотрю на него и не понимаю, как мы могли быть рождены одной и той же женщиной. Мое тело такое слабое и не приспособленное ни к чему, кроме всякой дряни, которую я потребляю. Он – настоящий титан. Каждая его мышца натренирована, а движение отточено. Я не беспокоюсь ни о чем и не хочу даже начинать. Каждая его мысль – результат долгих размышление и взвешивания «за» и «против». Каждый его час расписан: подъем, тренировка, завтрак, работа, обед, работа, тренировка, ужин, сон. И так по кругу. Все это он делает ради меня и уж точно не ради себя. Однажды, будучи еще подростком, он пообещал нашим родителям, что будет заботиться и защищать меня, чего бы это ему ни стоило. И он старательно выполняет свое обещание.

Иногда мне страшно за него. Кажется, будто он может сделать с собой что-то очень плохое в порыве злости или отчаяния. Но он помнит о своем обещании. И сделать что-то с собой – это нарушить его, оставить меня одну, без защиты. Его жизнь – это круги ада. Наверное, поэтому он сделал эту жуткую, но от этого не менее прекрасную татуировку.

- Прости меня.

- Я это уже слышал.

Он встает и опять уходит в свою комнату.

Самое обидное в моей ситуации то, что я ничего не смогу изменить. Я – безвольное существо. Вся воля в генах передалась Анжею. А мне не осталось ничего. Наверное, стоит покинуть его. Это будет самым лучшим выходом. Термин его обещания давно окончен. Наконец-то он сможет расслабиться и начать жить для себя, если сможет. А я продолжу губить свою жизнь в спокойствии. Я буду знать, что он в порядке.