Молодость всегда шумит

- Здравствуй, мой мальчик.

- Привет, Виктор.

- Как ты? Слышал, недавно ты плохо себя чувствовал.

- Не притворяйся. Я знаю, что мама тебе сразу позвонила. И знаю, что ты приходил ко мне.

- Я и не собирался притворяться. Как ты? Все хорошо?

- Уже да. Температуры больше нет. Я здоров, если можно так выразиться.

- Прекрасно. Значит ты сможешь заменить меня на одном занятии.

- Виктор, я…

- Знаю. Ты не хочешь.

- Да не в этом дело.

- А в чем же?

- Мне кажется, что у меня не хватит сил на это. Ты дашь мне какой-то учебный план?

- Ты знаешь, что у меня нет плана.

- Догадываюсь. Чему я вообще смогу их научить?

- Всему, чему смог научить меня. Поговори с ними. Мне очень интересно, что из этого выйдет. Ректор не против моей затеи. Он все еще помнит тебя и твои… особенности.

- Пламенный привет этому идиоту. Видит бог, Виктор, это бесполезная трата времени…

- Просто будь собой. Я же знаю, тебе есть, что сказать. Среди моих студентов есть толковые ребята. И я надеюсь, что именно они смогут тебя понять и все усвоить.

- И о чем мне с ними говорить?

- Обо всем. Я стараюсь это делать. За это они меня и любят. Разница лишь в том, что ты – молодая версия меня.

- И все же я надеюсь, что ты передумаешь, Виктор.

- Я слишком долго думал об этом. И я не передумаю. Зайдешь ко мне как-нибудь. Я недавно привез отличный кофе. И виски, надо признаться. Ну, ты меня понял.

***

Молодость шумела. Она всегда шумит. Особенно когда ей есть что сказать. Вот и тогда молодые голоса доносились из каждого уголка аудитории. Они сообщали друг другу свои новые мысли, впечатления, делились воспоминаниями. Эти ребята не видели друг друга долгий месяц каникул, и теперь им было, что сказать друг другу.

В аудиторию не спеша вошел высокий молодой человек в крупных коричневых очках. В руке он нес закрытый стаканчик с кофе, а внешний вид его совсем не напоминал вид преподавателя. Волосы его были растрепаны, под джинсовой курткой с нашивками был какой-то огромный поношенный кардиган и такая же майка, а на плече висел старый рюкзак с множеством карманов и ремней. Лишь джинсы на нем сидели что надо, и смотрелись вполне цивильно. Взгляд его был отстранен, и он даже не поднял глаза на ступенчатые ряды парт, за которыми сидели студенты. Некоторые из них уже успели его заметить и удивленно уставились, перестав разговаривать. Парень кинул свой рюкзак и куртку на стол и сам присел рядом, свесив одну ногу. Разговоры медленно утихали и заменялись недоумением.

- А где Виктор? Вы теперь будете преподавать?

- Сегодня – да, - сказал молодой человек, сняв крышечку со стакана и аккуратно отпив немного.

- Ого…

По аудитории пронеслось оживление. Парень прошелся рукой по своим волосам.

- Что для вас литература? Университетский предмет или искусство? Для кого предмет?

Движение. Несколько рук.

- Я бы мог попросить вас покинуть эту аудиторию, но видит бог, я все еще верю в свое поколение, - преподаватель улыбнулся и некоторые в аудитории последовали его примеру, тихо засмеявшись.

- Сегодня я не буду рассказывать вам о писателях или их произведениях. Разве только чуть-чуть. Мне дали возможность поговорить с вами о вещах, более отвлеченных. Ведь вам редко удается сделать это с преподавателем. Парадокс. Перед началом занятия я стоял на курилке и видел четверть из вас там. Но дело в том, что я как преподаватель должен прятаться от вас, а вы от меня. Это вроде и не обязательно, но почему-то все так делают. Вы уже захотели уйти с этой лекции?

Непродолжительный смех. Парень встал и подошел к окну.

- Улицу не слышно.

Он дернул на себя ручку и окно распахнулось. В аудиторию влетел прохладный ветер вместе с запахом свежих булочек, еще холодной весны, со звуками голосов, смеха, машин, звона посуды. Неподалеку был ресторанчик.

- Когда я учился, я терпеть не мог многих преподавателей. Меня не устраивали их методы, я злился, когда они пытались запугать студентов, заставить из страха учить что-либо. Я видел их бессилие перед нами, ведь они не могли заинтересовать молодых людей своим предметом. Поэтому мне так нравится Виктор. Я заметил испуг в ваших глазах, когда вошел вместо него в аудиторию. Испуг и интерес. Второе, вероятнее всего, потому что мы с ним похожи. Видит бог, я думал, что половина из вас уйдет на первой минуте лекции. Но вы все еще меня терпите. Ах, совсем забыл. Я кое-что вам принес.

Парень стянул со стола свой рюкзак и вытащил оттуда диск. Недалеко от стола стоял музыкальный центр и спустя мгновение по аудитории разлились звуки какого-то старого блюза.

- Давненько я тут не был. Здесь все еще поощряется творчество? Многие из вас пишут? Ага… многие. Не останавливайтесь. Кто бы вам не советовал это сделать. Вы должны производить продукт. Не можете писать, рисуйте. Не можете рисовать, играйте в группе. Это тренирует ваш мозг. Ведь вы постоянно находитесь в состоянии поиска заветного вдохновения. И обязательно публикуйте это. Можете вешать свои рассказы на столбах возле дома. Даже это будет подстегивать вас к тому, чтобы делать свои произведения как можно лучше. Не бойтесь критики. И не думайте, что после первого негативного отзыва вам непременно нужно завязать. Я закончил школу на несколько лет раньше своих сверстников. И университет закончил раньше. Я рад, что уже давно избавился от первого и второго. Когда-то давно мой друг решил впервые показать свое сочинение учителю по литературе. После так называемой проверки, преподаватель, объясняя новый материал, положил лист на стол моего товарища. Все, на что его хватило – это написать внизу страницы одно слово. «Посредственно».

В последнем слове послышались нотки злости. Молодой человек встал и повернулся лицом к распахнутому окну.

- Одно неаккуратно написанное слово перевернуло его жизнь. Он очень болезненно отреагировал на такую скупую критику. Паренек и до этого имел некоторые отклонения в психике. Но с того дня все полетело к чертям и здоровье его подвело…

Преподаватель замолчал. Как молчали и студенты. Он снял очки и протер их краем майки. Провел рукой по волосам.

- Нам внушают общепринятые стандарты. Все начинается еще с семьи.

Парень слабо улыбался.
- Верьте в Иисуса! Поступите в университет! Не валяйте дурака! Не употребляйте алкоголь! Вы верите в Иисуса? Хотя нет, не тот вопрос. Вы верите в церковь? Именно в это можно верить. Ладно, это слишком интимно. Какое самое лучшее произведение Джерома Дэвида Сэлинджера? Кто мне скажет?

По аудитории пронесся гул.

- Что? «Над пропастью во ржи»? С чего вы взяли?

- Нам так говорят преподаватели.

- И вы так просто поверили?!

Смех.

- Виктор бы никогда такого не сказал. Самое известное – да. Самое лучшее – это вам решать. После прочтения одного из его произведений мне хотелось кричать, сдирать обои со стен, избивать преподавателей и взлететь от удовольствия одновременно. И самое удивительное, что этого произведения нету ни в одном учебном плане.

- Но ведь мы не успеем прочитать сразу все произведения автора…

Голос был молодой, глуховатый, но при этом девичий. Преподаватель даже не постарался найти источник его в аудитории. Если бы он присмотрелся, он бы увидел почти в самом конце ступенчатой аудитории девушку со светлыми растрепанными волосами. Но ему было словно неинтересно.

- Вы правы. Вы чертовски правы… У меня есть младший брат. Когда он был маленький, я жалел его. Ведь он пришел в этот мерзкий мир совсем неподготовленным, ему не дали выбор. И так будет продолжаться всю жизнь. Раньше он увлекался самыми обычными вещами, свойственными маленьким мальчикам. Но буквально два года назад он начал читать. И вы знаете? Хоть он читает не так много, как читал я в его возрасте, он поражает меня своими успехами. А поэтому отговорка в роде недостатка времени тут неуместна. Тут вопрос не во времени, а в вашей заинтересованности. И даже тут вы не совсем виноваты. Виновата «обязательная программа», которой вас кормят. Она лишает вдохновения. Она убивает интерес. Вам говорят, что вы должны писать сочинения. Какому молодому человеку захочется что-либо делать, когда он должен? А потом они пишут вам: «Посредственно». И убивают в вас желание продолжать. Кстати, может у кого-то из вас есть что-то, что вы могли бы озвучить перед всеми? Напомню. Это не обязательно.

Преподаватель увидел сразу несколько десятков поднятых рук.

- Отлично, - сказал он тихо, счастливо улыбаясь.

***

Преподаватель растерянно собирал вещи. Его мысли были явно чем-то заняты. Он надел куртку и неторопливо накинул рюкзак на плечо. Стараясь уйти незамеченным, он плавным шагом направился к выходу из аудитории. Как всегда, эта попытка не увенчалась успехом. Все сразу посмотрели на него.

- Подождите! Вы придете еще?

- Я сюда не вернусь. В следующий раз придет Виктор.

- А как вас зовут?

- Это ведь неважно… Макс. Меня зовут Макс. Все, я ушел.

Макс, по привычке ссутулившись, вышел из аудитории. Он уже не чувствовал такой жгучей ненависти к своему прошлому. Что это было? Он и сам не мог понять. Наверное, катарсис. Катарсис и надежда.